Ярлыки

пятница, 2 декабря 2016 г.

Божественные энергии Григория Паламы

Р.Б.Галина (Руссо) 

Введение 

Отношение современного человека к миру, на наш взгляд, схоже с отношением человека первых веков – времени расцвета гностицизма. Сейчас место гностицизма занято позитивистской наукой с ее иллюзорной истинностью картины мироздания. Православное мировоззрение, в отличие от протестантского, часто просто закрывает глаза на существование науки. Вступать с ней в диалог видимо и действительно неосмысленно, но использовать ее результаты и терминологию для изложения богословских вопросов на языке, доступном неверующему, но образованному человеку, наверное, стоит. «Отцы Церкви всегда стояли на высоте науки своего времени; этот метод они завещали и нам: и мы должны стоять на высоте науки своего времени.» (Б.П Вышеславцев). 


Эта работа – дерзкая попытка «перетолковать» в современном научном языке такие ключевые богословские понятия, как Божественная энергия и логос и предложить описание Творения мира в научной терминологии. 


Представления Григория Паламы о Божественных энергиях.
 

Причина окончательного расхождения восточного и западного христианства связана с исихастским спором, возникшем в середине XIV века. К тому времени Церковью, в лице подвижников-монахов, был обретен весьма значительный мистический опыт, делающий возможным реальное соединение с Богом. И тогда встал вопрос о доступности недоступной природы. Каким образом Бог-Троица может быть объектом единения и вообще мистического опыта? 

Принципиальную непознаваемость и недоступность сущности Бога не отрицал никто. Суть спора связана с проводимым православным богословием, в отличие от западного, различением в Боге Его сущности и Его нетварных энергий. По учению исихастов, систематизированному св. Григорием Паламой, «мы познаем энергии Бога, но не Его сущность». Такое различение сущности и энергий восходит к каппадокийским отцам. “Мы познаем Бога нашего по Его энергиям, - пишет св. Василий, - но не говорим, что можем приблизиться к Его сущности. Ибо, хотя Его энергии доходят до нас, Его сущность остается неприступною… Энергии Бога не есть нечто существующие отдельно от него, не дар Бога людям. Нет, это Сам Бог в Его действовании и в Его явленности миру… Все творение - одна гигантская неопалимая купина, пронизанная, но неуничтожаемая невыразимым и чудесным огнем божественных энергий.” 

Позицию западного христианства развивал высокообразованный монах Варлаам Калабриец. Он считал, что Фаворский свет, виденный апостолами во время Преображения Христова и созерцаемый подвижниками на высоте молитвенного восхождения, есть тварный, вещественный свет или же просто мысленный образ; что этот свет не есть энергия Божия, которая истекала бы из сущности Божией и была бы сама божественной. Существо Бога непостижимо и недоступно человеку, а если энергия - божественна, то Бог оказывается делим - на сущность и энергию, что есть явное двубожие и ересь. Бог - трансцендентная непознаваемая сущность, которая, оставаясь Перводвигателем творения, пребывает в бездействии относительно его бытия и предоставляет ему полную самостоятельность. С Богом общаться можно только посредством мысли, науки и знания, через гипотезы о Нем, а не с Ним Самим. Никакого более полного и реального общения с Богом быть не может. 

На эти хитросплетения Палама отвечал, что свет Фаворский не есть ни сама сущность Божия (она не может быть сообщима человеку), ни тварное вещество (тогда бы человек спасался и обоживался сам через себя, т.е. не спасался бы вовсе), но присносущная энергия сущности Божией, отличная от самой сущности, но неотделимая от нее. Энергия не вносит в Божество никакого разделения, ибо сущность остается сама собой как носительница энергий. Переходя к твари и освящая ее, энергия сама не становится тварной, но остается неотделимой от Бога, т.е. остается Самим Богом. Всякая энергия и все энергии вместе суть Сам Бог, но Сам Бог не есть только Его энергии. Если сущность Бога не может быть сообщена человеку, то в Своих энергиях Бог проявляется и сообщается человеку, открывается ему как Любовь. Поэтому возможно и должно быть всецелое общение Бога и человека. Оно ведет к преображению всего человека - и его разума, и мысли, и воли, и чувства, и тела. Человек по сущности никогда не станет Богом, ибо он - тварное существо. Но человеку сообщима энергия Божия, которая есть Сам Бог, и поэтому человек может и должен стать богом, но богом по причастию к Богу, а не по существу. Наш Господь щедр, Он отдает нам не что-то от Себя, но всего Самого Себя, и только поэтому мы и живем, и спасаемся. 

Главная цель богословского учения святого Григория — защитить реальность христианского опыта. Спасение — не только прощение. Это подлинное обновление человека. И обновление достигается не высвобождением каких-то природных энергий, присущих тварному бытию человека, но "энергиями" Самого Бога, Который через них встречается с человеком, и объемлет его, и приемлет в общение с Собой. Варлаам же посягал расторгнуть это общение и сделать его иллюзорным. Борьба шла не между двумя учеными монахами по отвлеченному богословскому вопросу, но между двумя образами жизни, один из которых вел человека к замыканию в самом себе и вечной одинокой смерти, другой - к любви и спасению.

Перейдем теперь к изложению догматико-богословского учения Григория Паламы в его главнейших чертах. Основная мысль учения свт. Григория Паламы о Божестве может быть выражена как антиномичное утверждение полной неприступности, трансцендентности и "внемирности" Бога и вместе с тем Его самооткровения миру, имманентности ему и реального Его в мире присутствия. Этот парадокс находит свое выражение в его учении о "сущности и энергиях" Триипостасного Божества. Cвт. Григорий Палама учит о полной неприменимости к Богу, рассматриваемому в Самом Себе, каких бы то ни было наименований, определений и вообще высказываний. Всякое такое высказывание, будет ли оно носить характер утверждения или отрицания, не может, хотя бы приблизительно, выразить подлинную сущность Божию, хотя, конечно, при высказываниях отрицательного порядка легче избежать неправильных представлений о Боге. Более того, самые понятия бытия и сущности неприменимы, строго говоря, к Богу, как превосходящему всякое известное или мыслимое нами бытие (относительное и тварное). "Всякое естество, - пишет Григорий Палама в характерном для него духе апофатического богословствования, - в высшей степени отдалено и совершенно чуждо Божественного естества. Ибо если Бог естество, то все остальное не есть естество; если же каждое из остального естество, то Он не есть естество, как Он даже не есть, если другие существа суть; если же Он есть существующий, другие не есть существующие". Эту неприменимость к Богу понятий бытия и сущности нужно понимать, конечно, не в том смысле, что Бог в Самом Себе как бы лишен содержания этих понятий (ниже бытия), но что Он, как Творец бытия, несоизмерим с ним и бесконечно его превосходит. "Он не есть естество, - пишет Григорий Палама, - как превосходящий всякое естество; Он не есть существующий, как превосходящий все существующее... ничто из тварного не имеет и не будет иметь никакого общения или близости к высочайшему Естеству". Поэтому Божество в Самом Себе совершенно неименуемо и невыразимо, как несоизмеримое со всем тварным: "Нет для Него имени, именуемого в нынешнем или будущем веке, ни слова, образуемого в душе или произносимого языком, ни соприкосновения какого-либо чувственного или умного, ни даже вообще какого-нибудь образа, если только не считать совершеннейшей непостижимости, получаемой путем отрицаний и отрицающей посредством возвышения все, что существует или называется. Итак, непозволительно даже назвать Его сущностью или природой употребляющему эти понятия в собственном смысле". Вследствие этого свт. Григорий Палама предпочитает пользоваться, говоря о Боге в Самом Себе, вместо слова "сущность" выражением "сверхсущность", характеризуя ее при этом такими апофатическими определениями, как "тайная", "неисходная", "невыявленная". 

Но одновременно с этой "неисходностью" Бога свт. Григорий Палама утверждает то, что он называет Его "происхождением" (proodos, выступление вперед), какой-то непостижимый вневременный акт Божества, посредством которого Оно из Своего состояния невыявленности и сокровенности обнаруживается миру, выявляется и, таким образом, делается в известной мере доступным твари, приобщающейся Божеству в Его выявлении, или, как выражается Григорий Палама, "энергиях", в то время как состояние неисходности условно обозначается словом «сущность». Это условное обозначение Бога словами "сущность" и "естество" и "бытие" может быть оправдано тем, что всякое тварное естество или бытие становится им по причастию Божественной энергии. В этом смысле, как пишет святитель, "Бог есть и называется естеством всех существ, ибо все являются Его причастниками и образуются Его причастием; не причастием Его естества, да не будет, но причастием Его энергии; ибо в этом смысле Он является и бытийностью существующих... и вообще всем для всех". 
«Проявленность» Бога в мире в Его бесчисленных несозданных энергиях, доступность в них Божества для твари и реальность ее причастия в несозданном и Божественном, все это подчеркивается в учении Паламы с не меньшей силой и настойчивостью, чем та, с какой говорится о недоступности и "скрытности" Бога в Его "тайной сверхсущности". То есть, Бог не только обладает сущностью и энергиями, как чем-то объективно отличным друг от друга, но Его сущность и Его энергии нераздельны не только мысленно, но и реально. Энергии Божии, естественно являются, по смыслу учения святителя о Божестве, несозданными - ибо в Боге нет ничего созданного. Признание тварности Божиих энергий неизбежно привело бы, по мысли св. Григория, к признанию тварности и Самого Бога. "У кого энергия тварна, тот и сам не нетварен. Поэтому не энергия Божия (да не будет сего), но то, что является результатом энергии, есть тварь". 

Энергии не суть нечто свойственное той или другой Божественной Ипостаси в отдельности, но всей Пресвятой Троице в Ее целом. Это утверждение единства и общности действия Пресвятой Троицы мыслится святителем как следствие Ее единосущия: "Бог, есть Сам в Себе, причем три Божественных Ипостаси естественно, целостно, присносущно и неисходно, но вместе с тем несмесно и неслиянно взаимно держатся и друг в друге вмещаются так, что и энергия у Них одна". "Ввиду того, что Отец и Сын и Дух Святой суть друг в друге неслиянно и несмесно, знаем мы, что у Них в точности едино движение и энергия. Жизнь и сила, которую Отец имеет в Себе, не есть нечто другое, чем у Сына, так что Он [Сын] имеет ту же с Ним [Отцом] жизнь и силу; так же и Дух Божий". И это единство действия Святой Троицы не есть (как это бывает в мире тварном) только единство по подобию, но тождество в полном смысле этого слова. "У трех Божественных Ипостасей энергия едина не как подобная, как у нас, но воистину едина и числом". Поэтому и "вся тварь есть дело трех" (Ипостасей), Их единой "несозданной и соприсносущной энергии». Настаивая на этой общности и тождестве энергии Святой Троицы, Григорий Палама признает, однако, что в некоторых случаях отдельная Ипостась - Сын или Святой Дух - обозначаются как энергии Отца. Но это обозначение свидетельствует, по толкованию св. Григория, не о тождестве Ипостаси Сына и Духа с энергией Отца, а об обладании Ими всей полнотой Его энергии. "Не только единородный Сын Божий, — пишет он, — но и Дух Святый называется у святых энергией или силой; но [Он так ими называется] как имеющий неизменными сравнительно с Отцом силы и энергии». Не будучи, таким образом, тождественной ни с одной из Божественных Ипостасей Святой Троицы, энергия не обладает, однако, и своей собственной особой Ипостасью, как лишенная самобытного и отдельного существования вне Божественной сущности. Об этом Палама высказывается следующим образом: "Ни одна из энергий не ипостасна, то есть не самоипостасна". 

Сущность Бога рассматривается святым Григорием как причина энергии, так как непризнание такого «причинного» превосходства сущности над энергией неизбежно привело бы к нарушению единства Божества. "Не приемлющие сие, - пишется в актах Собора 1351 года, - воистину многобожники, как утверждающие множество начал и не возводящие к единой причине и единому началу то, что существенно усматривается около Бога". В этом смысле (причинного отношения) "Бог по существу превосходит Божественную энергию...» 
Это причинное отношение не может быть мыслимо подобным причинности, существующей в тварном мире, но его следует представлять "боголепным образом", как неоднократно выражается св. Григорий. Поэтому и различие между сущностью и энергией носит совсем иной характер, нежели обычные, логически определяемые и классифицируемые различия объектов тварного мира. Богословствовать нужно, по выражению Паламы, "соединенно различая Божественное и различенно Его соединяя". "Мы не мыслим,-— пишется об этом в соборном акте 1351 года, - ее [энергию] как [находящуюся] вне существа Божия, но, зная ее как существенное и естественное движение Бога, говорим, что она происходит и истекает из Божественного существа, как из присносущного источника, и без него никогда не усматривается, но раздельно с ним пребывает и от вечности сосуществует с Божественным существом и нераздельно с Ним соединена, не будучи в состоянии когда-либо разделиться от Божией сущности ни веком, ни каким-либо временным или местным расстоянием, но вневременно и предвечно из нее происходит и неразрывно с нею сосуществует". 

Вслед за основным различием между сущностью и энергией, как между причиной и тем, что этой причиной обусловлено, святитель указывает на другие важные между ними отличия: в то время как сущность непричастна, неделима, неименуема и непостижима, энергия причастна, именуема и постижима. Божественная сущность и энергия, - формулирует учение Паламы Собор 1351 года, - "отличаются друг от друга тем, что Божественная энергия бывает причастна и делится неделимо, и именуется и мыслится неким образом, хотя и неясно из своих следствий [то есть творений], а сущность непричастна, неделима и безымянна, то есть как совершенно сверхымянная и непостижимая". К этой непричастности Божией сущности святой отец возвращается не раз в своих творениях, подробно разбирая те последствия, к каким привело бы нас противоположное мнение. Основная мысль его доказательств состоит в том, что тварь, причастившаяся самого существа Божия, будет, вследствие неделимости Божиего существа, обладать всей полнотой Его свойств и вообще существенно сольется с Богом, став сама новой Божественной Ипостасью (при неотделимости ипостаси от сущности) так, что вместо Триипостасного Бога мы будем иметь Бога с бесчисленными ипостасями, сколько есть причастников - ибо, как пишет св. Григорий, "сущность имеет столько ипостасей, от скольких приобщается". Вообще, мы утратим всякую грань между Творцом и тварью (иначе говоря, дойдем до чистого пантеизма). 

Неразделение в Боге сущности и энергии разрушает, по мнению Паламы, все церковное учение о Боге Триипостасном, Творце и Промыслителе. "Если ничем не отличается от Божественной сущности Божественная энергия, то ничем не будет отличаться творчество, которое свойственно энергии, от рождения и исхождения, которые свойственны сущности... Если же творчество не отличается от рождения и исхождения, то и тварь не будет отличаться от Рожденного и Исшедшего... то и Сын Божий и Дух Святый ничем не будут отличаться от тварей. И все твари будут порождениями Бога и Отца, и обожествится тварь и Бог сопричислится к тварям". Развивая эти мысли, св. Григорий Палама показывает, что неразличение в Боге сущности и энергии приводит к утверждению тварности Второй Ипостаси (вследствие отождествления творения и рождения) и к допущению многосущности Бога, как обладающего множеством энергий. 

Для выражения непостижимой тайны отношений в Боге сущности и энергий, святитель нередко прибегает к символическим образам, заимствованным из мира видимого. Наиболее часто встречаемый у него образ состоит в уподоблении сущности Божией солнечному диску, а исходящих из нее энергий — лучам или солнечному теплу: "Как солнце, неумаленно передав причащающимся от [своей] теплоты и света, имеет их [то есть теплоту и свет] своими врожденными и существенными энергиями, так и Божественные передачи, неумаленно существующие в передающем, суть его естественные и существенные энергии". Этой же аналогией хорошо иллюстрируется серьезно аргументированное святителем убеждение, что Бог - Существо совершенно простое и несложное, не имеющее в Себе никаких различий, кроме троичности Ипостасей. Действительно, солнце не разделяется на составные части, излучая свет. 

Григорий Палама часто акцентирует внимание на том, что Бог не устранился от мира, сотворив его, как утверждал Варлаам. Да не будет! Бог присутствует в тварном мире Своими нетварными энергиями, которые представляют собою способ бытия Бога вне Божественной сущности. Нетварная благодать укоренена в самом акте сотворения человеческой природы. По замыслу Творца, человек есть существо, которое изначально содержит в себе нетварную Божественную благодать. По словам Антония Сурожского: «Благодать – не просто тварный дар Бога, а Сам Бог, как бы переливающийся через край Своего Божественного и непостижимого совершенства, достигающий до нас, как волна морская, охватывающий нас и приобщающий нас к Самому Божеству». 

Комментариев нет:

Отправить комментарий